Волей судеб мы с мужем уже третью неделю живем в мотеле. Этот мотель состоит из десятка двухэтажных коттеджей по четыре номера в каждом: два внизу и два наверху. Наша комната находится на втором этаже. Номера связаны системой кондиционирования. Как только включаешь обогрев (а на улице холодно), воздуховод приносит новости из жизни соседей снизу посредством запахов. За это время в комнате под нами сменилось несколько жильцов. Первым был какой-то проезжий пенсионер. Он почти не пах и совсем не шумел. Затем – парочка японцев. Они шумно возились по вечерам. Третьими были инженеры-индусы. Они провели здесь всего три ночи, но успели наполнить нашу жизнь пряными ароматами индийской кухни. Индийская кухня – это хорошо, когда в ресторане. Но совсем не хорошо, когда в твоем шкафу, одежде, волосах, постели и т.п. «Самое страшное позади», - подумала я, когда они съехали.
И вдруг вечером четверга из вентиляционной шахты выполз тонкий, но безошибочно узнаваемый, запах… травы… «Йопт!» - подумала я, но решила списать сие явление на тоску по лету. Однако, зеленый росток не думал исчезать. К вечеру пятницы он превратился в куст, и даже мой муж, лично не знакомый с чудесным растением, стал интересоваться, чем это тут пахнет. К вечеру субботы в нашем номере росло конопляное дерево размером с йосемитскую секвойю. Каждое включение кондиционера приносило волну аромата настолько свежего, что можно было различить потрескивание.
Жить стало невозможно. Нет, никакого эффекта от пассивного курения мы не ощущали. Но голова болела, все вещи пропахли сами знаете чем, а перспектива отключить отопление, открыть окно и замерзнуть не привлекала. И мы решили бороться с наркоманами старинным русским способом – написать им записку! Из серии: «Я знаю, что вы там курите, и хочу, чтобы вы знали, что я знаю, чтобы это знание воззвало к вашей совести. Сволочи». Так как мой почерк ужасен, писцом был назначен муж, а я принялась диктовать:
«Чуваки! Ваша трава провоняла все соседние апартаменты через систему кондиционирования. Улучшите свою карму – курите в форточку!»
Подбирая правильные английские слова, я заметила, что муж не пишет.
- Чего ты не пишешь?
- Я не буду писать такое. А вдруг они не траву курят? Или вдруг это не они курят? Нехорошо получится.
- Да они это, - возразила я. - Я понюхала у них в замочной скважине. Воняет оттуда.
- Давай так и напишем: «То, что вы курите, воняет».
- И что? – возмутилась я. – Где посыл к действию? Ну прочитают они, что воняет, и что дальше?
- Ну, они испугаются, что мы знаем, и перестанут.
- Нифига не перестанут. Наоборот, после такой жалобы они начнут из вредности выдыхать в воздухозаборник. Чтобы наркоман тебя послушался, нужно вызвать у него уважение! - заявила я, для пущей важности подняв к потолку указательный палец. - Нужно говорить с ними на их языке, чтобы было с юмором, чтобы было весело. А ты просто ноешь.
- Это моя записка. Я не хочу шутить с наркоманами, - упорствовал муж.
- Хорошо, давай напишем так: «Привет, ребята! То, что вы курите, воняет во всех смежных номерах через систему вентиляции».
Муж согласился, и через двадцать секунд в его руках была записка с текстом: «Привет, ребята! То, что вы курите, воняет во всех смежных номерах».
- Через систему вентиляции. Ты должен написать, что воняет через систему вентиляции! – этот пункт показался мне чрезвычайно важным, и я не собиралась сдаваться.
- Нет, так хватит. Главное, что воняет, и мы об этом знаем!
- Нет, не хватит! Ты не вежлив! Нужно показать им, что мы на их стороне! Что мы не пугаем их, а вежливо предупреждаем. Вот они курят и не догадываются, что по воздуховодам дым попадает ко всем соседям. А вдруг кто-то донесет на них в полицию!
- Слушай, - начал сердиться муж, - это моя записка, и я считаю, что уже все написал. Если хочешь, напиши свою записку от себя.
- Я не могу, у меня плохой почерк. Давай тогда вообще не будем вешать записку. В твоем варианте она не имеет смысла!
- Ага, а вот если мы припишем, что воняет через систему вентиляции, то смысл тут же появится, - язвил муж. - К тому же, так не говорят по-русски. Нельзя сказать «воняет через систему вентиляции».
- Ну тебе сложно что ли написать так, как я придумала! Неужели ты не видишь, как тонко меняется смысл всей фразы! – взвопила я, прибегнув к последнему оружию – женскому истеричному писку.
Этот разговор повторялся по кругу минимум 4 раза, срасти накалялись, тональность моих воплей повышалась, а шипение мужа все больше становилось похожим на рык. В конце концов, он уступил и приписал в скобках в конце своей записки заветное «через систему вентиляции».
Преисполнившись торжественности момента, я всунула записку в щелку дверного косяка соседей и вернулась в наш номер. Муж по-прежнему сидел за письменным столом. Он очень серьезно посмотрел на меня и сказал:
- Ты понимаешь, что мы сейчас двадцать минут скандалили из-за того, как правильно написать записку наркоманам?
«Опа. И правда ведь накрыло», - подумала я и прохихикала весь оставшийся вечер.
Ближе к ночи наше послание заметили, но, не смотря на заветную фразу про систему вентиляции, ни страха, ни жалости к нам не почувствовали. Всю ночь кондиционер коптил нас конопляными парами. Мне снились зомби, гигантские волны апокалипсиса и армянские девочки с мандаринами. Утром из нижнего номера вылезло трое подростков в цветастых вязаных шапочках, делавших их похожими на освобожденных домовых эльфов. Они погрузились в свой дряхлый понтиак и уехали. «Ну вот и все», - подумала я со странной смесью облегчения и сожаления. «Ну вот и все», - сказал кондиционер, выдыхая остатки сладкого дыма.