ожидание

Ожидание

…Десять лет замираний и криков,

Все мои бессонные ночи

Я вложила в тихое слово

И сказала его…

(А. Ахматова, «Четки»)

Она сидит за компьютером и шепчет: «Как же я боюсь, как же я боюсь, как я боюсь…» Из колонок доносится какая-то заунывная музыка. Она ее практически не замечает. Она ждет ответа.

Ей тридцать лет, жизнь полна друзей и событий, а работа приносит достаточно денег. Она здорова, хорошо выглядит, и у нее, конечно же, есть мужчина. Ей везет, из колоды карт она всегда вытянет нужную масть. Про таких говорят: «Жизнь удалась».

Ее дыхание неровное, сердце бьется слишком быстро. Она суматошно перелистывает интернет-страницы, пишет какие-то обрывистые ответы на сообщения и вздрагивает, когда у кого-то на улице звонит телефон. Она ждет ответа от Него.

Жизнь иронична. Она закладывает в нас программу «срока годности», она предусмотрела конец для каждого шоссе, для любой из наших дорог и тропинок. А что такое любовь, как не маршрут от первого взгляда, первой улыбки, первого прикосновения и до… До момента, когда истекает срок годности, и любовь преображается. Она может прогнить совсем, стать зловонной отравой, от которой хочется поскорее избавиться. Может покрыться плесенью измен и обманов, и тогда находиться в ее обществе тоже неприятно, хотя под слоем грибка еще проступают контуры того, что было. А может тихо усохнуть, как букет роз превращается в бессмертную икебану. Мы оставляем его в той же вазе, он даже по-своему красив и изящен. И мы говорим, что были счастливы в любви, что пронесли ее через годы, и совсем не замечаем, насколько этот сушеный понурый веник далек от свежих ароматных роз.

Она не любит сухие букеты. Она вообще любит только живые цветы.

Жизнь иронична. Она наделяет нас пониманием многовариантности, свободой выбора, правом принятия решений. Но каждое принятое решение является точкой невозврата для всех остальных, отвергнутых путей. И чем чаще и смелее мы делаем выбор, тем меньше остается степеней свободы. А в конце нас ждет всего одна опция – смерть.

Она легко принимает решения и ни о чем не жалеет. Она верит, что каждый раз, когда она выбирает свой путь, где-то рождается другая вселенная, в которой все произошло иначе.

Жизнь иронична. Это отрезок между двумя датами, рождения и смерти. Если из второй цифры вычесть первую, то получится число, кратное годам, месяцам, дням, часам, минутам, где каждая минута астрономически точно равна предыдущей. Жизнь равномерно течет от старта к финишу, но никогда не позволяет нам находиться в равновесии. Она выносит из-под нас опору, нарушая баланс, как бита вышибает фигуры в игре «городки». Стоит только подумать, что мы достигли гармонии в себе и окружающем мире, как жизнь ставит нам банальную подножку. И мы падаем, испытывая бурю эмоций, но лишь в эти моменты истинно чувствуем, что живем.

Это было так недавно. Она подняла глаза, увидела Его – смешная угловатая фигура на снежной тропинке - и вдруг ощутила, как земля под ногами опять перестала быть твердой. И она будет любить Его голос, будет мечтать о Его руках, стремиться оказаться к Нему поближе, чтобы почувствовать Его запах. Незаметно и затаенно для самой себя наслаждаясь каждой секундой этой новой жизни.

И она будет готова принимать решения, начнет рассматривать возможности. Что если Он скажет «да»? Оставит ли она своего нынешнего мужчину ради того, чтобы еще раз пройти маршрут любви, но уже с Ним? Разве может она упустить шанс и не узнать, бывает ли у этого пути другой, более счастливый конец? Ведь где-то должна быть та вселенная, в которой пишут сказки!

И она сделает свой выбор – знать. Наберется мужества, чтобы однажды вечером задать Ему такой простой и такой трудный вопрос: «А что если мы встретимся как-нибудь вдвоем?» Она оставит Ему возможность принять решение – быть или нет.

Жизнь иронична. Стуча метрономом секунд, она выводит нас из равновесия, заставляет любить, мечтать, бояться и выбирать, отсекая возможности, чтобы в итоге все равно оказаться в конечной точке маршрута с букетом сухих цветов. Но прежде чем все это произойдет, прежде чем умрут одни миры и родятся другие,

прежде чем Он ответит, она с мольбой глядит на экран компьютера и тихо балансирует на краю своей Вселенной.

Бабочка

Я вышивала.

Мне бабочка села на кончик иголки

и тихо сказала:

«Рассыплется сердце на сотни осколков».

Спасибо. Я знала.

 

Ты лети, шелкокрылая,

эти ромашки – просто рисунок,

они не живые.

Я много думала, и мне рассудок

всю душу выел.

 

Но лучше так,

чем надежд и иллюзий мутить осадок.

Ты улетай

в солнечный день, где цветов аромат сладок.

 

Мне лучше так,

чем ждать от него хоть слово

и каждый день

по чуть-чуть умирать снова.

 

Лети. Осень уже близко.

Помнишь, как спасала тебя с ледника?

Как грела в своих руках,

забывая о рисках?

 

Как падала,

и с пальцев разбитых кровь вытирая, хотела кричать:

«Лети же!»

Ладони раскрыла, но ты опускалась все ниже и ниже.

 

Не донесла.

Бессильные крылья на лед упали.

Мы были близко, но вместе

так и не стали.

 

Такая красивая.

Тихо сидит, не улетает.

Что же он скажет мне завтра? Кто знает.

Утром я буду ждать от него ответа.

Это не долго. Раз, и любви нету.

 

И нет надежды.

Лети, моя бабочка, легкая, нежная.

Свободна отныне.

И я полечу, не жалея о прежнем и

забывая его имя.